Аладдинов джинн покуда
Не творил такого чуда;
Колдунам над Ди-рекою
И не грезилось такое;
Сам апостол Иоанн,
Что провидел сквозь туман
В небе, заревом объятом,
Семь церквей, сверкавших златом,
Не видал таких красот.
Я вступил под строгий свод;
Там на мраморе нагом
Некто спал глубоким сном.
Море брызгами кропило
Ноги спящему и било
О каменья край плаща;
Кудри, по ветру плеща,
Вкруг чела вились тяжелым
Золотистым ореолом.
«Кто сей спящий? Что за грот?» —
Я шепнул, рукой дрожащей
Тронув юношеский лик.
Юный дух очнулся вмиг,
Встал и молвил мне в ответ:
«Смерть мою воспел поэт.
Лисидасом-пастухом я зовусь,
А здесь мой дом:
Он воздвигнут Океаном.
В нем волна гудит органом;
И паломники-дельфины,
Жители морской пучины,
Жемчуга собрав на дне,
В дар сюда несут их мне.
Но увы — сменился век:
Ныне дерзкий человек
Волны бороздит упрямо,
Не щадя Морского Храма.
Горе мне, жрецу: бывало,
Вод ничто не волновало;
Хор пернатых певчих встарь
В небесах парил; алтарь
Охранял я от людей,
Ризничим был сам Протей.
А теперь людские взгляды
Сквозь скалистые преграды
Проникают вглубь — и вот
Я решил покинуть грот,
Бывший мне укрытьем прежде:
Он доступен стал невежде,
Яхтам, шлюпкам, челнокам,
Щеголихам, щеголькам
С их грошовою кадрилью!
Но, противясь их засилью,
Грот в пучину канет вскоре»…
Молвив так, он прыгнул в море —
И пропал!
ДЖон Китс (Перевод Е.Баевской)